«Странно все же не чувствовать боль, но чувствовать прикосновения. И зимой мы долго не могли привыкнуть к тому, что надо одеваться тепло, чтобы не замерзнуть, как в той битве с Соби», – думал Еджи
Он проснулся окончательно, когда его телефон уже разрывался, играя знакомую мелодию. Эту мелодию он узнает даже во сне, такая дорогая и любимая. Он знал: это звонит его Жертва. Хотя Жертва в последнее время распустилась и почти не ночевала дома, проводя много времени рядом с Рицкой.
Тут он вынул баклажан и развязал мне ноги. Надев резинку,
начал медленно входить в меня и даже нежно трогать мои соски подушечками
пальцев, меня передергивало от возбуждения. Я вскоре сам начал вилять попкой и
насаживаться на его член, а он, что-то шептал мне на ухо, я не понимал ни
слова, но что-то мне подсказывало, что это важно и я должен запомнить или хотя
бы разобрать. Вскоре он кончил в меня, я еще готов не был. Он обхватил своей
рукой мой член, помассировал его, лизнул головку и взял в рот. Я не удержался и
кончил ему в рот, он немного подавился, но в общем все сглотнул и сказал:
- Милашка, ты такой вкусный! Я люблю тебя! Я не смогу без
тебя! Ты мне нужен, как воздух! – и, упав на колени, он уткнулся в мои коленки и
начал плакать.
- Прости, я не специально, я… я… знаю я тварь! Я не могу
рассчитывать на то, что ты меня простишь, но мне не надо твое податливое ДА, я
хочу, чтобы ты меня простил, на самом деле простил! - выговаривал он плача…
Я поднял голову, подтянул свои штаны и начал гладить Отто по
голове. Я прекрасно понимал, что я его прощу, а точнее простил. Ведь за тот
месяц я его полюбил, хотя и жил в страхе.
Было 6 часов утра, когда завалился Отто, он был бессилен,
как мне, долбоебу, показалось! Я предложил ему помочь раздеться. Он наотрез
отказался, но сказал, чтобы я лег рядом с ним. Я послушно лег на край кровати и
посмотрел на него. На что он разгневанно спросил:
- И долго ты будешь бояться меня?
Придвинувшись ближе, я обнял, его. Мы говорили о многом. Но
потом черт меня дернул спросить про секс и про девушек. Его это разозлило, он
наотмашь ударил меня и сбросил с кровати.
– Ты, мразь! Иди отсюда вон! Не хочу видеть твою рожу! И не
смей меня больше спрашивать об этом! – орал Отто в припадке ярости.
Наутро я перепугался! Этот гаденыш! У меня просто слов нет!
Нет! Гаденыш – это ему я просто комплимент сделал! Он взял сирену и включил её.
Я с перепугу ничего и не понял… Да и спал от силы часа два. Я, как идиот,
вскочил, начав одеваться, упал, довольно сильно ушибся ребром и увидел его
ехидную морду угорающую надо мной! И услышал его идиотский смех! Мне так хотелось
врезать ему, но, к сожалению, я был беспомощен! Знал, чем мне это грозит:
вылетом с работы, судом и позором на всю жизнь! Так что мне приходилось это
терпеть. Месяц я находился словно в кошмаре! Весь месяц он подкалывал меня, он
пытался меня зажать в каком-нибудь углу, а я трясся от страха, но самое ужасное
было то, что моему телу это нравилось! В эти моменты я ненавидел сам себя!
Больше всего я боялся, что он меня изнасилует, но, слава богу, этого не
произошло. И вот настал замечательный день – 30 декабря! Закончен контракт! Морозно,
свежо, на улице снег падает крупными хлопьями. Я попрощался с писателем и поехал
домой. Родные были рады моему приезду, тем более, писатель выдал мне премию, и
я приехал домой с подарками. Вечер прошел хорошо. Я пошел в комнату и лег на
кровать, решив почитать свою любимую книгу, которую я перечитывал в сотый раз –
«Унесенные ветром». Так и уснул с ней.
Все началось, когда мне было 17. Я был успешным, умным,
интересным и веселым отличником. Я не зубрила, не зануда, у меня хорошая
спортивная фигура, так как я играл в футбол и ходил в бассейн. Но в основном я
ходил купаться, плавать, там и бесплатно и весело. Очков у меня не было. Ну,
вообще, вниманием со стороны девушек я не был обделен, но при этом у меня не
было девушки. Я жил в не очень богатой семье.