«Странно все же не чувствовать боль, но чувствовать прикосновения. И зимой мы долго не могли привыкнуть к тому, что надо одеваться тепло, чтобы не замерзнуть, как в той битве с Соби», – думал Еджи

Он проснулся окончательно, когда его телефон уже разрывался, играя знакомую мелодию. Эту мелодию он узнает даже во сне, такая дорогая и любимая. Он знал: это звонит его Жертва. Хотя Жертва в последнее время распустилась и почти не ночевала дома, проводя много времени рядом с Рицкой.

Еджи знал, что Нацуо для него родней и ближе всех, и он не мог запретить им видеться, а после очередной сцены ревности Нацуо запретил ходить везде с ним особенно в гости к Рицке.

- Алло?

- Все дрыхнешь?

- Да. Что-то случилось?

- Я сегодня останусь у Рицки.

- Ты не загостился у него?

- Нет. Я, может, завтра приду.

- Хорошо, я буду тебя ждать…

- Ладно, пока.

- Я люблю тебя… Нацу…

- Я тебя тоже.

Еджи никак не мог уснуть, его что-то тревожило, и он не мог понять, что это такое. Будто его предали. Променяли на кого-то кто лучше его. Ведь Рицка и вправду милый, и он даже может стать Бойцом. Об этом говорили, и, в отличие от Еджи, он чувствует холод и прочее.

Он решил прекратить думать о таких странностях и собрался перечитать некоторые книги по психологии и поведению  влюбленных людей.

Все же Еджи уснул в груде этих книг и  проснулся утром от звонка в дверь.

- Кто?

- А кого ты ждешь?

- Тебя, - радостная улыбка появилась на лице Бойца, он хотел обнять свою гулящую жертву, но Нацуо не позволил этого сделать и, нахмурившись, разулся, кинул сумку и отправился на кухню.

Обычно такое поведение не означало ничего хорошего, его хвост ходил из стороны в сторону.

- Нацу, что произошло?

- Ничего, - сердито ответила жертва.

- Как повеселился с Рицкой? - если спросить какой самый нелюбимый вопрос у Еджи, он ответит, что вот этот.

- Не напоминай мне об этом!

- Да что произошло-то?

- Я не хочу об этом говорить!

- Почему?

- Да потому, что тебе окончательно сорвет крышу!

- Ты хочешь стать жертвой Рицки?

- Что? Что за вздор! Какие идиотские мысли тебе лезут в голову! - он потыкал пальцем ему в висок.

- Ну а что тогда?

- Я думаю, Рицка этого хочет, а ты?

- Нет.

- Он поцеловал меня.

- И это все?

- А ты что, предпочел бы, чтобы меня изнасиловали?!

- Да нет, - Еджи подошел, обнял свою жертву за талию  и поцеловал. - Идем!

- Куда?

- Увидишь.

Начитавшись журналов и книг по обольщению второй половины, он решил применить все и сразу на Нацуо. Первой в списке была ванна. Оба разделись и приняли ванну с ароматом лимона, потому что Еджи не хотел, чтобы его жертва сразу уснула.

Нацуо начинал расслабляться, откинувшись на грудь Еджи. Еджи  заколол свои волосы и волосы своей Жертвы, начал целовать его шею и плечи.

- Я соскучился по тебе за это время.

- Сам виноват.

- Мог бы быть и поласковей со мной.

Нацуо ничего не ответил, лишь покраснел, когда рука Еджи прошлась по его животу и дотронулась до члена.

- Нацу…

- Замолчи…

- Это ты мне так рад? Или ты о ком-то другом думаешь?

- Закрой свой рот.

- Нет.

Еджи и сам начал возбуждаться. Он скользнул рукой по члену Нацуо и начал плавно скользить вверх и вниз, набирая темп. Еджи слушал, как Нацуо судорожно дышит и дрожит, а когда тот, наконец, откинулся на его плечо, то боец смог насладиться румянцем и смущением жертвы. Вскоре Нацуо кончил.

Он хотел что-то сказать, но Еджи взял его руку и положил на свой член, а другой обнял его голову и продолжил целовать.

После ванны они приняли контрастный душ и вышли.

- Ладно, давай спать!

- У тебя спина же болит?

- Ну да, а что

- Давай я тебе сделаю массаж.

- Ладно.

Нацуо неохотно стащил с себя футболку и, поправив свою повязку на глазу, лег на живот. Еджи, обрадованный таким повиновением жертвы, залез на него и, выдавив масло для массажа, начал разминать его спину,  позвоночник и поясницу. Поскольку штаны Нацу надеть не успел, его попку прикрывало полотенце.

Еджи продолжал делать массаж на ступнях, поднимаясь вверх, на голени и на бедра.

- Что, зад тоже будешь мне массировать?

- Буду, но не сейчас, - Еджи хихикнул.

Прикрыв жертву, он ушел куда-то и вновь вернулся.

- Как?

- Лучше.

У него было три атласных черных ленты.

- Это еще зачем?

- Просто расслабься.

- Не хочу!

Пока Жертва протестовала, обе руки ее оказались привязанными к спинке кровати.

- Теперь понятно, почему ты настоял брать кровать со спинкой и узорами.

- Ты только понял? - третью ленточку он отложил и сел поудобней на Нацуо.

- Что?

О, да! В глазах Жертвы был ужас, смешавшийся со страхом, и в тоже время любопытство. Еджи держал нож, который был остро заточен. От легкого прикосновения к телу у Нацуо появился порез, и оттуда начала вытекать  кровь. Наверное, теплая. Жаль, что Еджи не мог определить этого. Он тут же лизнул ее.

- Ммм, соленая, - отложив нож, он завязал жертве глаза и решил продолжить мучения. Он перешел на соски и стал покусывать их  специально немного больно, но Нацу это явно нравилось.

Он продолжал кусать его и посасывать кожу, пока не дошел  до члена и стал играть с  ним. Он вставил в уретру узкую шпильку, от чего Нацу стал постанывать от наслаждения.  Вынув ее, он оттянул крайнюю плоть и стал ее посасывать.

- Еджи…

Работая ручкой с его членом Еджи стал посасывать его яички и  надавливать на анус пальчиком, он принялся его растягивать, а, растянув достаточно, начал входить.

- Запомни, Нацу, ты только мой, и я ни кому не позволю тебя забрать. Мы нули. Мы зеро. У нас одна душа на двоих.

- Да, - глухой стон, и постепенно Еджи входит в него. Атласная повязка съехала, и видно один глаз, другой прикрывает повязка и челка.

- Зачем Нагиса лишила тебя его, проверяя свой опыт на тебе? Но ты прекрасен, - Еджи начал набирать темп, а Нацу подмахивал ему своей попкой в такт и в результате он кончил, а следом Еджи. Еджи восстановил  дыхание и развязал руки Нацу.

- Мог бы и не завязывать, - сказал Нацуо, слегка надувшись.

- Почему?

- Я смог бы тебя обнять. Хотя эти мазохистские штучки мне понравились.

Прижимаю тебя к себе, глажу твою голову, и ушко сползает и скользит по твоим волосам.

- Теперь еще и накладные надо брать

- А тебе не понравилось?

- Понравилось.

- Не оставляй меня больше одного.

- Ни за что, - такое нежное прикосновение и такой неожиданный укус за ухо.

«Как я только мог представить его с милым Рицкой?! Он же полный извращенец! Впрочем, такой же, как я!»